Мы наш, мы новый... - Страница 47

О продвижении вперед сынам страны восходящего солнца пришлось пока позабыть. Последний морской бой показал, что у Макарова вполне достаточно сил, для того, чтобы успешно противостоять японскому флоту, мало того, несмотря на превосходство в количестве, скорости и невыгодном положении русской эскадры Тóго не сумел добиться сколь-нибудь серьезного положительного эффекта. Этот бой заставил японское командование пересмотреть свои планы, сосредоточив основные усилия на Порт-Артуре. Необходимо было, если не уничтожить русский флот, то вынудить его уйти во Владивосток. Его наличие в Желтом море угрожало воинским перевозкам, осуществляющимся именно по этим водам.

По всему выходило, что командующий новой третьей армией, сформированной против группировки на Квантунском полуострове, генерал Ноги, будет стремиться во что бы то ни стало опрокинуть русских. Остановить это стремление можно было ошеломив его просто-таки запредельными потерями, заставив его солдат цепенеть от страха, вместо того, чтобы атаковать позиции русских. А для этого их нужно было заманить в огневой мешок, подготовленный для японцев, вывести основные части под стволы сотни пулеметов и просто выкосить их. Однако получится эта засада или нет было неизвестно, надеяться на то, что удастся нанести огромные потери только там Фок не мог. А потом Нангалинская линия не закончена, если противник прорвется на Тафаншине, то остановить его уже будет нереально, максимум задержать. Вот и приходится использовать старую позицию, только личного состава здесь поменьше, чем в прошлый раз, ну да не насмерть стоять, а только нанести ощутимые потери и только на время замедлить продвижение противника. Заставить Ноги поверить, что здесь русские собираются держаться крепко и вынудить использовать свой боезапас. Если он потеряет в первой атаке хотя бы тысячу человек и израсходует треть боезапаса, Фок будет считать, что первая фаза боя, осталась за ним. Разумеется, будут потери, без этого войны не бывает, но потери будут оправданными.

Все последнее время он старался быть на виду у солдат, стараясь всячески вникать в их проблемы, реагируя на них максимально быстро и эффективно. Ему нужно было, чтобы солдаты поверили в командира и воспринимали его как своего генерала. От отношения солдат зависит очень многое, бойцы любящие своего начальника сражаются совсем иначе. Именно по этой причине, а не по тактической необходимости он сейчас был здесь. Да в крепком блиндаже, но на позиции, и каждый солдат знал, что их командир дивизии сейчас лично стоит с ними в строю, руководя боем.

Очередной разрыв на насыпи блиндажа, еще одно такое попадание и ее практически сроет. Все же ошибка устраивать НП на бывшей батарее, японцам и невдомек, что сейчас на этих высотах нет ни одной пушки. Вся артиллерия вывезена отсюда темными ночами, а на смену пушкам встали муляжи. Ноги задуматься бы, отчего это русские орудия не стреляют, да куда там, продолжает сыпать снарядами, а эти чертовы разрывы закрывают весь обзор. Опять же есть вероятность, что в амбразуры влетят осколки. Так, дурные мысли в сторону.

Русская артиллерия из-за холмов тоже ведет обстрел, вот только их работу не видно. Не сказать, что это вселяет бодрость духа в солдат, сейчас находящихся в дальних от переднего края траншеях, а вернее в блиндажах, неподалеку от которых расположились наблюдатели. Александр Викторович прямо-таки представлял, как кто-то из солдат, пригибаясь от очередного близкого разрыва вопрошает наблюдателя:

— Ну чего там, Степан?

— Садит японец, не видишь что ли.

— А наши?

— А не видать, чтобы наши стреляли, ни одного разрыва.

Что-то подобное обязательно должно было происходить и это никак не могло вселить бодрость духа. Пусть стрельба абсолютно безрезультатная, пусть там нет ни одного солдата противника, но вид того, что не только на них падают неприятельские снаряды, но и наши рвутся на позициях противника, все же греет душу. Нет, русская артиллерия сейчас не отмалчивается и если прислушаться, то можно услышать отдаленную канонаду, вот только бьют они сейчас все по батареям противника, скрытым от глаз за возвышенностями и перелесками, а потому и их работа остается незамеченной.

Несомненно у японцев сейчас есть потери в артиллерии и какие-то батареи приведены к молчанию. Иначе и быть не может, так как русская артиллерия бьет при помощи корректировщиков, расположившихся на аэростатах. Один как и в прошлый раз запустили морячки, только на этот раз, Фок не стал терпеть анархию и их действия координируются с сухопутным командованием, мало того, они находятся в прямом его подчинении. Второй передали из Артура, он еще в первый день войны был доставлен в крепость транспортом "Маньчжурия". А вот у японцев похоже с этим проблемы. Завис было шарик, да видно оказия какая приключилась. Вдруг, ни с того ни с сего, шар расцвел огненным цветком и горящие останки рухнули низ. Ну да, оно и к лучшему.

В Артур уже ушло сообщение, что на рассвете тринадцатого июня японцы начали артподготовку. Быстро все же обернулись самураи. Понятно, что торопятся, ведь если русские успеют подлатать свои корабли, то все может и измениться. Но все равно, очень быстро, да еще и собрать такое количество войск. В том, что данные о количестве противника верные, Фок не сомневался. Как-то там Кондратенко сумел наладить получение разведданных, и в их подлинности до сих пор сомнений не возникало, так что если сказано, что сосредоточено порядка шестидесяти тысяч, то так скорее всего и есть. Тем более, сообщение о начале наступления подтвердилось полностью, вплоть до часа, а судя по канонаде и плотности обстрела и в этом ошибки нет.